Вот жила я так, жила, жрала, пила, спала. Тужила или не тужила. В общем, шло оно как-то безынтересно и безысходно почти. И была я сама по себе. Возила вещи сама, никто меня с поезда не встречал - не провожал и не нужна я не была никому по сути.

А тут. Вот те раз. Оно странно. К этому быстро привыкается, но оно странно.

Странно слышать такие слова, странно видеть такие реакции, странно ощущать свою нужность. Странно знать, что тебе хоть раз-то в день позвонят. Ведь с родителями я разговариваю по телефону раз в 2 недели.
И это все безумно приятно и греет душу. Греет душу его молчаливая забота.

Ведь не любит он факвечера и большие сборища людей. Он там бывает, если только сам выступает с группой. А так - не-не, не затащишь. Оказывается. Но я ведь об этом не знала. А он просто как-то без сомнений вместе со мной пошел туда.
Отступление: я любительница задавать "неудобные вопросы". (- Я мастер задавать неудобные вопросы, хм? - Нет, тебе просто попался смущающийся).
- А ведь если бы я не пошла на факвечер, ты бы даже не задумался: идти или нет? - вроде бы вопрос, но утверждение. И молчаливый ответ взглядом и взмахом охуенно красивых, божемойзачтоониемутакнечестно, длинных, черных, загнутых ресниц.
А на следующий день он не спал. Лег вот в 9 вечера, ибо вообще залип.

Никогда обо мне никто не заботился, обычно я обо всех. Любая забота обо мне кажется дикой и несуразной, но такой приятной.
Наверно, поэтому я с Дюмой.
P.S. он любит готовить и любит вкусняшки)